Философия и познание. Восхождение.
(Философия, чистое познание и познание вообще. Восхождение.)
- 09.11.06 г. -
"Сознание приходит к философии через познание.
С другой стороны, познание приходит к философии,
восходя по ступеням сознания, в сознании на ступени разума, в постижении."
Автор Новейшей философии.
В то время, когда познание, бытуя в окружающем бытии, оставалось на уровне осознания себя, оно было лишь осознанием происходящего, оно ограничивало себя, бытуя единичностью.
В смысле себя единичных, которые суть бесконечное соотношение с собой, познание представляет определенное соотношение с собой, но оно имеет (приобретает) и новые определения. Однако единичные не могут осознать бытие, ибо, бытуя в нем, не видят и не могут видеть его полностью, обозначая, в частности, «вещи в себе»; а, имея возможность увидеть его извне, следовательно, они уже будут вне него, например, в царстве действительного сознания, чуждого им, и «нечто-вне» является, в силу иного качества объема, для них неизведанным простором. Но он есть, поэтому для-себя, не ограничиваясь достигнутым, познание, с другой стороны, в силу и своей диалектики (ибо оно имеет хотя бы некоторое содержание, например, достигнутое среди единичных), когда, по определению Гегеля, «движет вперед себя вперед содержание внутри себя, диалектика, которую оно имеет в самом себе», должно определиться, т.е. измениться, двигаться к возвышению, определяясь в особенном.
В особенном познание становится собой, давая иные определенности и определенности новым, получая общие определенности и обособляя новые положения.
Познания единичное, таким образом, осталось как таковым и соотношением с собой, но определяется познания особенное.
Познание, приобретя особенность, отторгается от бытия, влечется во всеобщность, где оно уже больше не принадлежит лишь самому себе, находится во внешней связи и к наличному бытию, и к определенной области вовне, и, стало быть, определяется (первое) опосредствование познания. С другой стороны, единичные выступают благодаря особенности во всеобщность.
И единичные уже больше не принадлежат лишь себе, отдаляются от своей конкретной самости.
Тогда познание возвышается, приходит во всеобщность и поэтому находится во внешней связи к бытию, которое все видно, как частность и, в целом, остается под восхождением единичных, ни в нем, ни вне него, тем вне единичных, не раскрывающих бытие (для этого нужно отдельное положение – ниспадение).
Только когда отторгнутые единичные, собою снимая себя, а, затем, и свою особенность, выступают вовне, находясь во внешней связи к бытию, они не несут себя как таковых, они не принадлежат самим себе, они становятся иными. Главенствующее, в том числе ушедших от себя единичных, воспринимается ими с этих пор как свое, они растворяются в нем, обретая для себя истинностно себя самих. Выступив во вне, находясь во внешней связи к бытию, единичные подчиняются воспринимаемому ими же их всеобщности, которая становится главной. И нельзя сказать уже ничего конкретного относительно взошедших единичных, ибо они потеряли себя в главенствующем, находящим себя еще до них, но лишь для себя, и бытовавшим в-себе.
Таким образом, в силу обретения им себя от единичного и соотношения с бытием извне таковое познание уже есть некоторое принадлежащее всеобщности. Но смысл этого утверждения состоит и в том, что познание как таковое есть определенное соотношение с собой, и оно выступает благодаря особенности во всеобщность; единичные же, приходя во всеобщность, уже больше не принадлежат себе, отдаляют себя от своей же конкретной самости. С другой стороны, определенное значение этого утверждения состоит и в том, что единичные выступают благодаря особенности в наличное бытие, как во всеобщность, получают всеобъемлемость; единичные уже больше не принадлежат (лишь) самим себе, потому что отдаляют себя от своей конкретной самости, приходя к главенствующему, к всеобщности, обретая ее, возвышаются. Отсюда – познание именно во всеобщности находится во внешней связи к бытию, которое остается под восхождением (единичных).
Отторгнутые единичные, снимая себя, а, затем, и себя свою особенность, относятся к всеобщности напрямую, представляя себя в ней вообще, но тем и в некоторой (своей) области, по крайней мере, впитывающей, т.е. в дышащей области, определенной, таким образом, некоторым себя движением (хотя бы этим), но непростым, а, по меньшей мере, воспринимающим. В ней, как в некотором содержании, положена некоторая диалектика, причем в содержании (области) и в своем некотором. («Некоторость» определена тем, что определяемое движение не является вообще движением.) Но диалектика есть высшее разумное движение [Гегель Г.В.Ф. Соч. – М.-Л. – Т. 5. С. 96], тем некоторая диалектика – это некоторое движение, соотносящееся с разумом.
Таким образом, приходя во всеобщность, познание (определенное сознание, так как имеется определенность во всеобщности) в силу обретения им себя от единичных и соотношения с бытием извне уже становится некоторым принадлежащим всеобщности, где оно относится некоторым образом к области во всеобщем – к разуму. (Можно сказать, единичные, присоединяясь к всеобщности, отказываются от себя, перестают быть, вливаясь в бесконечный поток разума.)
Иными словами, познание, восходя от своих простейших форм, проходя все ступени сознания, достигает разума (что, с первой стороны, уже было известно из труда Гегеля «Феноменология духа»), но сначала в определенной области, находящейся во внешней связи к бытию, воспринимающей разумное движение. Это – новое и особое положение.
Итак, во-первых, как оказывается, восходящее познание достигает определенной области (разума), находящейся во внешней связи к бытию и имеющей некоторую диалектику, и, во-вторых, главное, определились достижение разумной области и движение в ней (постижения), как одно из качеств, т.е. достижение определенной разумной области, но существующей в единстве с познанием во всеобщности.
Это единство есть философия (недаром Гегель определил, что «философия по существу своему относится к стихии всеобщности» [там же. Т. 4. С. 1]), хотя сама философия оказывается не только этим единством.
Тем самым для нас сначала определяется область философии, как существующее разума, т.е. имеется определенность философии, но, очевидно, не как совокупность творческого мышления и его реализаций и не истина, якобы рождающаяся в диалогах, и не предмет, и не вид деятельности, и не размышления о чем-либо (например, о тех же размышлениях), и не прочее, что ранее обсуждалось…
В-третьих, имеется некоторая характеристика для познания, которая новая, которая соответственна новой сфере познания или обусловлена ею, что открывает новые просторы познания в бытии: Новейшая философия.
Продолжение: «Философия, чистое познание и познание вообще. Ниспадение».