Первая проблема неопределенности логики.
- 16.01.11 г. -
(Прежняя статья «Логика (обыкн.) и ее первая проблема неопределенности» разделена на две: «Логика, или обыкновенная логика» и «Первая проблема неопределенности логики».)
Проблема неопределенности логики – весьма серьезная проблема, причем не только для самой логики, но и для всех наук, ибо они базируются на ней.
Обозначим проблему пока попроще – в научной плоскости, без углубленного диалектического анализа (подробный анализ проводится в мыслительной логике – науке современной диалектической философии – с учетом ее современного многофункционального арсенала).
Для начала укажем общеизвестный факт, который (наверное) не вызывает ни у кого сомнений и разночтений: логика понимается как наука о правилах рассудка вообще, отвлекающаяся от всякого содержания познания и изучающая, по сути, правила одних лишь абстрактных форм мысли, отчужденных от их предметного содержания.
Однако, и это надо отметить особо, все обстоит гораздо сложнее, ибо в логике не только сохранились существенные рассогласования представлений о ней и глубинные противоречия, но и появились новые.
Также сразу надо оговориться, что в проводимых ниже рассуждениях, во-первых, логика будет пониматься в самом плоском, характерном для научного представления виде, например, как «логика доказательств и опровержений» – как обыкновенная логика.
Во-вторых, пока не будут исследоваться забытые или проигнорированные науками определения логики, данные великими философами, ибо эти определения не согласуются с научными.
Итак, начнем разговор.
Например, как определил А.Ивин в своей книге «Логика» (учебное пособие), логика есть «особая наука о мышлении. Она возникла еще в IV в. до н.э., основателем ее считается древнегреческий философ Аристотель. Позднее она стала называться формальной логикой».
Однако следует сказать, что сам Аристотель не определял науку о правильных рассуждениях как формальную, в частности, его буквенные обозначения подразумевают отношение терминов, значит, их содержание или свойства.
Да и акцентирование мышления в предметной плоскости произошло много позже.
Однако ученых и дилетантов проблематичность ситуации не смущает; и многими вроде бы оправданно утверждается, что логика – это наука о правильном мышлении.
Но именно из-за этого обнаружились предметные и методологические проблемы.
Сначала аристотелевские и кантианские определения незаметно подменялись обозначением мышления, но уже сочетаемого с абстрактными логическими формами.
Также указывалось, что логика – «наука о законах и операциях правильного мышления. Согласно основному принципу Л., правильность рассуждения (вывода) определяется только его логической формой, или структурой, и не зависит от конкретного содержания входящих в него утверждений. Различие между формой и содержанием может быть сделано явным с помощью особого языка, или символики, оно относительно и зависит от выбора языка. Отличительная особенность правильного вывода в том, что от истинных посылок он всегда ведет к истинному заключению. Такой вывод позволяет из имеющихся истин получать новые истины с помощью чистого рассуждения, без обращения к опыту, интуиции и т. п. Неправильные выводы могут от истинных посылок вести как к истинным, так и к ложным заключениям» [ http://yanko.lib.ru/books/dictionary/slovar-po-logike.htm#_Toc513624617 , п. «Логика»].
Но говоря о правильных рассуждениях, никто еще не доказал, что они обязательно будут правильными, если соблюдать законы научной логики, распространяющиеся, по существу, только на логические формы. Но тут возникает глубинный, не решенный в науках … онтологический вопрос, который замалчивается, – вопрос по поводу форм, вопрос, который может быть решен только в гегелевской логике (напомним, это термин Э.Ильенкова), и аспекты которого актуальны (см. ниже).
Более того, не утаишь, что Гегель в своей «Науке логики» показал, что наука, изучающая правильное мышление, имеет в его правилах составную часть познания, и, значит, даже определения форм мыслей также составляют ее предмет.
Поэтому-то нельзя избежать указания на то, что «Л. занимается не только связями высказываний в правильных выводах, но и многими иными проблемами: смыслом и значением выражений языка, различными отношениями между терминами (понятиями), операциями определения и логического деления понятий, вероятностными и статистическими рассуждениями, парадоксами и логическими ошибками и т.д.» [Там же].
И вот уже логика, в которой якобы ничего «не зависит от конкретного содержания входящих в него утверждений», обязывается заниматься «смыслом и значением выражений языка, различными отношениями между терминами (понятиями), операциями определения».
Вот и обозначается она – первая проблема неопределенности логики.
Вроде бы можно было бы развязать этот узелок признанием того, что логика либо перестала быть такой, какой ее хотят видеть, либо стала иной, но тогда бы пришлось кого-то уже не признавать логиком и, более того, признать действенность математической логики и убогость оставшейся части логики на современном этапе ее существования, т.е. большинство «традиционных» логиков расписались бы в собственной несостоятельности и в умении только рассказывать про историю логики, т.е. в собственной ненужности и в ненужности соответствующих бюджетных затрат на них. (Более того, на пути «избегания» таких признаний будет стоять другая проблема неопределенности логики; – о ней позже.)
Вот, в частности, почему логика понимается и как формальная логика, и как логика: в одних случаях, когда ведутся учебные разговоры, логика предстает как четко определяемая формальная логика, а как дело выходит за рамки учебника, то начинаются оговорки и какие-то непонятки.
Следует отдельно отметить, что Аристотель и Кант много писали по поводу формальности логики, но, получается, все без толку. А Гегель по этому поводу дал подробные объяснения аж на уровне сущих построений, которые, однако, не учитываются, ибо иначе логику пришлось бы серьезно пересмотреть, что многим «ученым» всем выгодно, а многие бюджетные логики, которые ее до сих пор пропагандируют, так вообще оказались бы, как минимум, в глупом положении.
Вообще следует сказать, что начиная с приведенного научного определения логики, рассуждения и доводы как Ивина А.А. и Никифорова А.Л., так и других ученых оказываются в плену ряда парадоксов, актуализировавшихся помимо первой проблемы неопределенности логики и составляющих посылки к рассуждениям о концептуальном понимании логики (см. статью «Общее концептуальное понимание логики»)...
Таким образом, утверждается, что логика – это «философская наука о законах и формах правильного мышления», а как быть со «смыслом и значением» ничего обычно не говорится, и критика Гегеля постоянно упрямо забывается.
Но многие логики видят ложность бравурных заявлений о логике как о науке о правильном мышлении.
Например, «Логика является одной из наук, изучающих формы и приемы интеллектуальной познавательной деятельности (ср. со стандартным определением: логика – наука о законах (формального) мышления)… Логику интересует вопрос о правильности (надежности) рассуждений (в этом смысле, можно дать еще одно «рабочее» определение логики: логика – это теория правильных рассуждений (ср. с учебником А.М. Анисова «Современная логика».)… «Областью» логики, в отличие от содержательно-эмпирических наук является область «мыслимого» (а не мышления! – вот это, видимо, и есть главная «категориальная ошибка» при стандартном определении логики как науки о мышлении). Логика изучает мыслимое (!), т.е. мыслимые миры и закономерности, которые там «действуют», т.е. «законы мышления» (мышление понимается здесь онтологически (ср. с тезисом о тождестве бытия и мышления) как законы этих – мыслимых – миров). Область мыслимого изучает и онтология, которая постулирует те или иные объекты мыслимых миров. Специфика же логики (в отличие от онтологии и других философских дисциплин)) в том, что она изучает (1) соотношения между объектами и (2) «переходы» в области мыслимого».
Итак, есть все же люди, которые открыто сейчас пишут о том, что при стандартном определении логики как науки о мышлении имеется «категориальная ошибка», и логика – это теория правильных рассуждений.
Для осознания серьезности утверждения о том, что логика – это наука о правильных рассуждениях, а не о мышлении, можно привести и мнение ученых с мировым именем: например, Я. Лукасевич в своей книге «Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики» писал о том, что а) неверно, что логика есть наука о законах мышления, и б) исследование того, как нужно мыслить – не предмет логики.
Отдельно стоит отметить, что со времен Аристотеля и стоиков вопрос именно о правильных рассуждениях не только считался предметом логики, но и, главное, был обозначен как главный из возможных к решению, в отличие от определений свободной и не улавливаемой мысли.
Почему же логика стала пониматься как наука о мышлении?
Все дело в том, что так стало считаться в переломные для познания времена, и сам Ф.Бэкон в своем труде «Новый органон» определил, что предметом логики является мышление (это исходит из его более общих представлений о предназначении познания, но не только это имеет значение).
А соответствующий парадокс (мышления и правильных рассуждений) впоследствии был для видимости условно решен следующим образом: правильные рассуждения стали определяться как цель логики, что в историческом плане особенно ярко учеными демонстрируется для всех силлогизмами Аристотеля – формальными записями, но в этих случаях не говорится об их создании и применении. И такое «решение», на самом деле, только усугубляет ситуацию, более того, именно оно разрывает цельность логики, о которой так любят говорить логики (напр., см. по ссылкам выше).
Итак, при акцентировании правильных рассуждений хоть в смысле предмета, хоть в смысле цели сразу проявляется противоречие понимания логики.
А понимание мышления в онтологическом смысле вообще ставит крест на логике, как науке, занимающейся «смыслом и значением», и как науке о рассуждениях человека.
Да и утверждения С.Катречко о том, что мышление понимается онтологически, на самом деле, совсем уж подпускает турусы, ибо мышление в науках не определено, и логика, вроде бы нашедшая понимание себя как теория правильных рассуждений, где рассматриваются формальные объекты (суждения), переваливается в противоположную сторону первой проблемы неопределенности логики, которая логиками даже и не рассматривается.
Но если первая сторона этой проблемы концептуальная, и тут кто как договорится – а в целях освоения бюджетного финансирования это будут делать – то противоположная («онтологическая») сторона делает все рассуждения логиков малоубедительными (соответствующий вопрос может быть решен только в диалектической философии).
Да и приведенное выше утверждение Гегеля вносит серьезную путаницу, ибо, во-первых, кто-то может подумать, что мышление должно исследоваться в обыкновенной логике, но Гегель писал о логике в его представлении, только которая может разрешить вопрос онтологичности обычно понимаемой логики, и, во-вторых, к такому же выводу, но бездумно, с внешней стороны вопроса втихую подкрались многие из неклассических логик (квантовая логика учитывает принципы квантовой механики, релевантная логика – релевантные принципы и содержательные связи между терминами, …), но побоявшись открыто признать это, тихо сникли и потерялись.
Поэтому всегда и везде в науках из всех смыслов слово «логика» понимается не в онтологическом (или гносеологическом) смысле, а в общепринятом, обсужденном выше значении, однако тут выступает на первый план принципиальное различие формальной логики и логики, разрушающее декларации логиков о единстве логики и вообще о ней самой.
При этом надо, опять же, учитывать и нерешенность вопроса о правильности рассуждений, выведенных при соблюдении неких законов, распространяющихся только на логические формы (!!!). И тут, кстати, возникает еще ряд вопросов, например, о степени относительности этих форм, но это уже иные проблемы логики, о которых также будет сказано на сайте.
К тому же если логику определить как науку о законах правильного мышления, то необходимо знать, что оно такое, что оно из себя представляет.
Но в науках нет определения мышления.
Что такое мышление, даже в психологии не известно. В психологии мышление обычно понимается как … вид познания, как процесс опосредованного и обобщенного познания действительности, или познание в психологии понимается как создание представлений внешнего мира, его моделей, или образов, т.е. через … умозаключения и, в конечном счете, через логику.
В логике же мышление считается очевидным, правда, не указывается, что оно такое, и логики сразу же начинают изучаться его законы и т.д.
(Иногда в логике указывается, что мышление изучается в психологии, но вот даже к какому её направлению происходит отсылка, не указывается, так как эта наука до сих пор не имеет единой парадигмы и определяется множеством взглядов, и в ней попросту не может быть единого определения мышления, см. «Несовершенство психологии». Отсылка логики к психологии не корректна, при этом если логика – наука о законах правильного мышления, то, получается, логика есть наука о законах не известно чего…)
Если же делается попытка рационально философского определения мышление, то получается нонсенс. Например, совсем уж удручающим выглядит определение мышления, приведенное на сайте ИФ РАН: «МЫШЛЕНИЕ - процесс решения проблем, выражающийся в переходе от условий, задающих проблему, к получению результата. Мышление предполагает активную конструктивную деятельность по переструктурированию исходных данных, их расчленение, синтезирование и дополнение» (http://iph.ras.ru/elib/1982.html ); - короче, в философии и в науках без проблем мышление не возможно ...
Можно добавить, что человеческое мышление не только неоднозначно само по себе, но и вообще не редуцируется к логической форме, так как характеризуется неформализуемыми и нелогическими процессами и моментами (в частности, для человека существенны чувства, эмоции, озарения) и т.д.
А, по существу, отфублоливание понятия мышления от логики к психологии и обратно ясно показывает слабость наук в этом вопросе и, следовательно, проблемность логики; да и наук.
И если уж и начинается разговор о мышлении, так сразу же следовало бы признать его спонтанность, что также ставит крест на любых тезисах о формализации мышления и его законах ...
Как следует из вышесказанного, даже сейчас в науках нет единого мнения о том, что есть логика: то ли наука о спонтанном по своей природе мышлении, то ли наука о логических высказываниях.
Обыкновенная логика имеет существенную проблему своего определения, и даже понимание ее в науках связано с противоречиями и фальсификациями.
Сами логики обычно отделываются указанием на второстепенные факты, признают те или иные недочеты и парадоксы, ибо главные проблемы им, быть может, уже даже и не понятны ...
Остается добавить, что первая проблема неопределенности логики была решена в современной диалектической философии, но для понимания соответствующего процесса необходимо иметь надлежащие представления о логике и ее развитии, которые, как оказались, в науках сами нагружены противоречиями и разночтениями, в условиях существования которых нельзя было иметь не то что правильных, но и даже просто адекватных представлений о логике; их в науках не было и нет.
См. «Т: термин "логика"»,
« Обыкновенная логика», «Логики группы проблем и негативов»,
«Постлингвистические проблемы логики», «О концептуальной проблемности логики».