Противоречие вне диалектической философии: казусы и профанации
(ответы на вопросы и некоторые пояснения).
- 12.02.10 г. -
>> В настоящее время вне диалектической философии противоречие гоняется по кругу домыслов и зачастую используется в качестве основания и инструмента для осуществления наукообразной болтовни и профанаций.
В последнее время, особенно в электронных ресурсах, много говорится о противоречии, хотя вне диалектической философии в настоящее время, как, впрочем, и раньше, нет не только понятия противоречия, но и даже общего его понимания. Все пишут, кто во что горазд, не думая о том, что без понятия противоречия о нем не может быть и речи. Главное, что этот термин все понимают по-разному, и поэтому любые профанации можно строить, да и критики при этом можно не бояться – ведь то, о чем идет разговор, строго говоря, не ясно, ибо нет даже определения противоречия.
При этом старательно забытым оказалось даже указанное Э.В.Ильенковым разделение противоречий на недопустимые и допустимые. Это, в целом, понятно: во-первых, вне диалектической философии нет понимания самого противоречия – имеются различные определения его необоснованных формализаций, и, во-вторых, так и не определенное в науках противоречие дает возможность поговорить о чем угодно и как угодно, и при этом открываются просторы для профанаций, которые все больше и больше присущи современному «познанию».
И возникают вопросы, по крайней мере, следующий. Если отсутствует корректное определение противоречия, то, как же тогда ведутся диалоги с его использованием, и, более того, как «создаются» новые «теории»? Ведь каждый говорит, фактически, только про что-то свое, да и убедить других не может хотя бы потому, что у всех складываются разные представления об обсуждаемом – ведь даже термины понимаются по-разному...
Начнем с того, что понимание противоречия в диалектической философии и в науках совершенно различны.
А. В диалектической философии еще со времен Гегеля противоречие обосновано и понимается как некоторое объективное. В диалектической философии (в т.ч. в трудах Гегеля) противоречие однозначно выступает как то, что присущее миру, природе, вселенной, обществу и человеку, т.е. существует независимо от человеческого сознания.
В диалектической философии противоречие может быть описано средствами (особого) языка диалектической философии и формализовано для использования в ее логических построениях.
Дополнение.
В том числе для изучения и применения языка диалектической философии в Новейшей философии была актуализирована отдельная наука – диалектическая текстология; всего существует два основных языка изложения знаний, хотя в целом можно выделить пять возможностей их изложения.
Отдельно отметим то, что большое значение имеют те возможности изложения текстов и выражения мысли, которые есть в диалектической философии и широкомасштабно применялись Гегелем. Недаром все согласны с тем, что у него был слишком тяжелый и непонятный язык. Это так. И, действительно, ничего не поймешь из написанного, если не знаешь языка диалектической философии: если его не знаешь, то мало чего можно понять из диалектических текстов.
Б. В науках до сих пор нет однозначного мнения о том, есть ли противоречие в природе, или оно бытует только как логическое понятие. Но обычно противоречие все же понимается только как некоторое рассудочное понятие, которое является чем-то сугубо формальным, определяемым только для тех или иных рассуждений. Противоречие вне диалектической философии понимается от простого несоответствия в чем-то до вульгарного A & не-А (см.«Противоречие: обыденные представления»). Иногда утверждают, что противоречие как бы относится к чему-то объективному, но не известному наукам. Однако в любом случае термин «противоречие» обозначает нечто неоднозначное или мистическое для наук, но все равно используется в тех или иных научных построениях, что, вообще-то, должно вызывать улыбку.
Для наук противоречие стало какой-то мистической категорией.
При этом термин «противоречие» является свободно используемым, т.е. применяемым в разных смыслах без их различения, а противоречие как таковое, противоречие в мире так и не было определено в науках. Но хуже всего то, что создали еще один термин - «диалектическое противоречие», - который утоп в логике, получил сугубо диаматовскую интерпретацию, а после сникновения диалектического материализма оставил и по сей день не рассеивающуюся «дымовую завесу», которая надежно скрывает все подходы к решениям проблем противоречия для наук.
Неопределенность в науках не только понятия противоречия, но и даже его статуса приводит к разным несуразицам, часть из которых объяснил Ильенков, хотя при этом внес путаницу, в т.ч. оперируя понятием «диалектическое противоречие».
Ильенков был уверен, что в мире есть противоречие, которое может фиксироваться в определениях. При этом он строго различил «неряшливости» – словесные противоречия, проистекающие из субъективной неряшливости, из неточности терминов, доходящей до двусмысленности; но именно такие «противоречия» он называл логическими противоречиями, что позже, понятно, усугубило ситуацию, так как интуитивно понимается, что «логические противоречия» должны быть логичными, строгими.
Таким образом, Ильенков не только, с одной стороны, обозначил и разъяснил затруднение, возникшее в логике, но и, с другой стороны, усугубил ситуацию.
(См. http://www.metodolog.ru/00774/00774.html )
Если в СССР противоречие понималось достаточно узко, так как философия Гегеля необоснованно понималась как идеализм, что неверно, и все вопросы, в основном, сводились к его решению в логической плоскости, то в XXI в. ситуация резко изменилась.
Основным вопросом противоречия теперь является выяснение того, является ли оно только инструментом мышления, или есть ли оно в природе, или, даже, обладает ли оно универсальностью? И хотя понятно, что сама постановка вопроса в целом или в виде тех или иных его частей является неряшливой, если использовать термин Ильенкова, обсуждения его хотя бы по частям постоянно ведутся. При этом обсуждаются, по сути, софизмы, паралогизмы и парадоксы, которые не могли не появиться теперь как последствия советского диалектического материализма, в т.ч. искажения философии Гегеля, в частности, признания ее идеализмом, что, в частности, сводило все обсуждения в идеальную (логическую) область.
Наиболее частыми последствиями влияния диамата и неряшливостей по отношению к противоречию являются следующие.
Первое последствие: обсуждается универсальность противоречия, которая понимается для его функционирования в природе, обществе и мышлении, хотя при этом не замечается неизбежная ограниченность самой этой постановки проблемы, вызванной, фактически, ее формулировкой в рамках традиций диаматовского мышления.
Второе: обсуждается наличие противоречия в реальности и/или в природе. И никого не смущает такая постановка вопроса. Но еще большая проблема возникает с самой реальностью, ведь она в современных обсуждениях понимается по Ленину – как окружающий мир, как, впрочем, и природа. В таком случае проблему противоречия надо бы решать на уровне материализма, а не философии Гегеля, и постоянные апелляции к ней создают хаос, который лишь усугубляется тогда, когда в обсуждение вводятся еще и диалектические моменты.
Третье – это проблема отношения субъекта с объектами, т.е. часто образуется сам по себе или в ведущиеся рассуждения вкидывается тезис о том, что противоречия возникают тогда, когда субъект пытается обозначить и осмыслить свои интенции к объектам. Иными словами, для того, чтобы отвертеться (по-другому и не скажешь) от ряда вопросов вводятся субъект-объектные отношения, которые позволяют создавать нужные трактовки при обсуждении тех или иных тем. Однако тут же встает вопрос о том, что про природность или реальность противоречия просто-напросто забыли (точнее – преднамеренно проигнорировали), так что одна тема заменяется другой (и такое возможно в современных дискуссиях, причем, к сожалению, даже в научных).
Итак, нерешенный вопрос о природности или реальности противоречия просто откладывается в сторону, но тут же возникают новые проблемы.
Некоторым промежуточным этапом являются рассуждения о том, что противоречие есть элемент субъектного мышления, которое возникает в интенциях к миру и отражает отношение к нему познания. Так противоречие становится частью мышления человека и отражает отношение познания к миру, и нет уже объективных противоречий.
На этом этапе современных «обсуждений» противоречия высвечиваются два аспекта. Один определяется тем, что противоречие оказывается результатом разделения универсума или еще чего-то, а второй уже сводится к явной подтасовке – к утверждениям о том (но без ссылок), что у Гегеля противоречие является логическим элементом, инструментом познания и т.п. Этим, особенно с учетом объявленного идеализма по отношению к философии Гегеля, окончательно снимаются подозрения (доказательств нет) об универсальности противоречия и о наличии объективных противоречий (противоречий в природе).
Поэтому четвертым последствием оказывается то, что противоречие выступает в привычном для многих виде: оно понимается как два взаимоисключающих высказывания. Однако если имеются два взаимоисключающих высказывания об этом и том же в одинаковых условиях, то это уже медицинский вопрос, а если не об одном и том же, то вопроса быть не может. В последнем случае, поэтому, оговаривается, что противоречие якобы отражает разные уровни рассуждений, точки зрения и т.п., что само по себе является, очевидно, слабой отмазкой. Поэтому, далее, утверждается, что таковы формальные противоречия (понимается – что один про Фому, а другой про Ерему; вот такие вот дискуссии, оказывается, ведутся). Но это выдает явную неадекватность того, что один субъект дает утверждение А, а другой в отношении того же факта – не-А. Поэтому одним из выходов из такой «ситуации» является признание того, что возникновение такого противоречия в рассуждениях означает ошибочность либо их самих, либо исходных положений; но об этом уже давно написал Ильенков.
Другое дело, когда два взаимоисключающих высказывания об этом и том же в одинаковых условиях сразу запрещаются, как это было у Аристотеля. Правда, для умных и адекватных людей это очевидное положение, в определенном смысле излишнее.
Поэтому четвертое последствие обычно теперь «закрывается» пятым, которое заключается в признании ошибочности противоположных точек зрения разных субъектов по одному и тому же поводу и в дезавуировании этой неадекватности. Само дезавуирование заключается в признании истинным лишь… диалектического противоречия, которое-де имманентно… объекту; в ряде случаев, те, кто понимают полную неадекватность признания того, что было отвергнуто ранее, утверждают такое противоречие только для особых объектов – для тех объектов, которые одновременно являются еще и субъектами. (При этом обычно следует уже совершенно невменяемые пояснения, например, о том, диалектические противоречия выражают внутреннее расщепление понятий и т.п.)
Вот так и гоняется противоречие по кругу: от объективности к объекту и обратно, зато просторы для разговорчиков – просто необъятные...
Подвести итоги современных «обсуждений» и «пониманий» противоречия можно, в частности, так:
- первое: многие говорят о возможности объективного существования противоречия, например в природе, но не могут привести его примеры, а другие требуют фактов, и все сводится к разговору о… «диалектических противоречиях»,
- второе: обсуждения гоняются по кругу от объективности противоречий и их существования в природе до признания неких особых диалектических противоречий, которых не было у Гегеля и нет в диалектической философии вообще, но которые, как некогда введенные в диамате, позволяют вести разные разговоры, которые, по всей видимости, и нужны любителям поболтать. А вот познания тут нет и быть не может.
Таким образом, в настоящее время вне диалектической философии противоречие зачастую служит основанием и инструментом для осуществления болтовни и профанаций.
Итак, в настоящее время в науках царит полнейший хаос по вопросу противоречия. Более того, в науках и в досужих разговорах все чаше стали использоваться вариации противоречия, названные Ильенковым «неряшливостью».
При этом еще раз отметим, что не менее важным вопросом является то, что часто используется некое «диалектическое противоречие», которое
а) к диалектической философии отношения… не имеет (так же, как и другое порождение диамата - диалектическая логика),
б) было введено Ильенковым в определенном значении, зачастую не учитываемом в современных дискуссиях и диалогах (где упор делается на некую диалектичность противоречия).
Иными словами, в науках и в досужих разговорах варится каша из неряшливостей и самых разных логических представлений противоречия в рационалистической плоскости, заправленная диаматовским диалектическим противоречием. В такой каше разобраться невозможно, тем более, без понимания самого противоречия. Да и неряшливость: очевидно, она ни к чему хорошему привести не может. А так как она часто имплицитно содержится в современных научных рассуждениях, не только использующих противоречие, но и по поводу его самого, то само оно так и будет оставаться в науках не определенным.
Продолжение: «Противоречие в науках не познаваемо».
См. «Противоречие», «Противоречие: обыденные представления»,
«Идеализм», «Материализм – материалистический идеализм»,
«Советский диалектический материализм»,
«О знаниях», «Гносеологический вопрос СДФ».
Добавление.
Некоторые факты, подтверждающие рассуждения: «Заметка о неактуальности общественных наук».
Добавление.
О противоречии говорится и в других статьях:
- Диалектические определения: «Противоречие»,
- Заметки: «Заметка о противоречии у Примакова Е.М.»,
- Ответы: «О: противоречие - не взаимодействие противоположностей»,
- Ответы: «О: о "противоречии в реале"».
Следует отметить, что эти статьи (и другие статьи сайта) не имеют противоречий при рассуждениях о противоречии (лучше сказать - несогласованностей текстов). Хотя может иметься кажимость противоречий в текстах, однако она возникает из-за несовершенства подспудно используемой обыкновенной логики, ибо противоречие можно понять только на основе философии Гегеля.
Облачная зона по этой теме закрыта до новых дискуссий.